Сколько помню себя, еще мальчишкой в семейном альбоме любил разглядывать фотографию военных лет. Шестеро парней с орденами и медалями на гимнастерках возле огромного самолета со звездочками на кабине пилота. Став постарше узнал, что самый юный на ней — мой отец сержант Карташов Иван Петрович... Взрослели на войне мальчишки...
Александр Иванович Карташов, сынТревожная весть о начале войны пришла в тихий городок Усть-Каменогорск, когда Ваня еще учился в школе. А в мае 1942 года, как и многие его одноклассники, даже не успев сдать экзамены за 10 класс, был он призван и превратился из простого мальчишки в солдата.
Распределение получил в военно-авиационную школу в Петропавловске. Учеба юноше нравилась, она была необычная и основательная, потому что предстояло ребятам досконально изучить и советские, и американские типы самолетов, которые Советский Союз получил по ленд-лизу от союзников.
Окончил авиашколу Иван Карташов в звании сержанта технической службы, став техником по вооружению
Что такое настоящая война, испытал Иван, попав на фронт в декабре 1943 года. В любое время дня и ночи, в жару и стужу нужно было готовить самолет к боевому вылету, и хорошо понимал он, что цена любой мельчайшей ошибки — жизнь летчика и успех боевого задания.
Отец вспоминал, что не всем были хороши американские самолеты с диковинным названием «Аэрокобра»: мотор этой крылатой машины находился за кабиной пилота, и при расходовании пушечных боеприпасов самолет часто сваливался в штопор, гибли пилоты... А самолеты так нужны были на фронте. Вот и приходилось нашим авиаинженерам и летчикам в срочном порядке проводить ремонтные работы, дорабатывать этот многоцелевой истребитель, как говорится, «под себя». Даже вес самолета облегчили почти на 150 килограммов благодаря интересным инженерным находкам. И как узнал он позже, знаменитый летчик герой Александр Покрышкин тоже летал и успешно сбивал фрицев на «Аэрокобрах».
Александр Иванович Карташов, сынЕго
Отец нечасто говорил о войне, как всякий, кто видел ее настоящую, без прикрас. Больше всего запомнилось, как в Прибалтике выходили к ним дети, грязные, оборванные и опухшие, как им сказали, не из-за недостатка хлеба, а из-за нехватки соли в еде. Поэтому и после войны папа за столом всегда старался побольше посолить, видно, глубоко запала в душу та картина.
Александр Иванович Карташов, сынА потом были самые тяжелые кровопролитные бои за освобождение города-крепости Кенигсберга и военно-морского порта Пилау. Вот тогда-то и была сделана эта фотография, подпись на обороте — 8 мая 1945 г. в 40 км от Кенигсберга. Теперь, когда уже нет с нами Ивана Петровича, мы не узнаем, кто из однополчан с ним на этом фото. Может, на этом снимке и легендарная боевая машина командира
Казалось бы, вот она победа, а значит — скоро домой! Но путь к родному порогу был еще не близок. Уже в конце мая 1945 года полк получил приказ перебазироваться на Дальний Восток, где уже назревала война с Японией. И хотя служба старшего сержанта Ивана Карташова проходила на земле, пришлось и ему подняться в небо, так как каждый механик сопровождал своего летчика во время этого длительного непростого перелета. Случались и поломки техники в пути, но им повезло — долетели благополучно. Сначала был аэродром в Забайкалье, где полк осваивал уже новую технику — самолеты «Кингкобра», а потом, в августе 1945, и другой аэродром, с которого летчики полка принимали участие в войне с японцами.
Домой Иван Карташов вернулся только в июне 1946 года, так как надо было продолжать обслуживать иностранные машины, а хороших специалистов не хватало. Он так и запомнился родным: в гимнастерке с шинелью-катанкой и маленьким фанерным чемоданчиком, двадцатидвухлетний фронтовик с грустными, навсегда повзрослевшими глазами...