Еремеев Алексей Александрович

Время неумолимо движется в определенном ритме вперед. И год за годом нас отделяет время от пережитых страшных событий и воскрешает в памяти торжество Победы 70-ой годовщины Великой Отечественной войны.

Мы, когда-то молодые бойцы того времени, становимся людьми почтенного возраста. С каждым годом ряды наши редеют. Но о трагедии 20 века, унесшей миллионы лучших судеб человечества, народ будет помнить всегда. Великая Отечественная война навеки останется в памяти народной. Еще долго и кропотливо будут историки изучать, дополнять новыми страницами героических подвигов как отдельных личностей, так и целого народа, как великого так и малого.

Ради чего, чьих интересов была развязана эта бойня-трагедия?

Мы победили! Только какой ценой? Эта победа досталась нам дорогой ценой. Храбрость и мужество советских солдат и офицеров вошли в историю Второй мировой войны. И те, кто остался в живых, должны об этом говорить и писать, чтобы новые поколения знали и помнили, что такое война. Мир надо беречь!

Когда началась война, мне было 14 лет, я учился в ремесленном училище. Когда мы узнали о вероломном нападении Германии на Советский союз, были возмущены до предела своего сознания. За свое вероломство фашисты получат сполна. В этом мы были убеждены. Время шло, развивающиеся события на фронте были не в нашу пользу. Но мы, молодежь-юнцы того времени, духом не падали и рассчитывали на скорую победу.

Осенью 1943 года сделали очередной призыв юношей 1926 года рождения. В этом потоке я оказался солдатом Советской армии. Это было в мае 1944 года, нас молодых бойцов, зачисленных в маршевую роту, выстроили на плацу воинской части. Перед строем с краткой речью выступил командир 63 запасного артполка подполковник Борисов. Он сказал следующее: «Вы очень молодые бойцы, и таких юнцов отправлять на фронт, просто жалко, поэтому мы вас отправляем добровольцами. Если кто из вас по какой-то причине не может ехать на фронт, он может отказаться и остаться в части. За отказ наказывать никто не будет. В полку тоже нужны солдаты для охраны стратегических объектов и других немаловажных предприятий». Но таких не оказалось. Все были согласны ехать только на фронт. Подали оборудованные товарные вагоны, мы погрузились на станции Чирчик. Эшелон двинулся вперед на Запад.

По дороге, на станции Вышний Волочек Калининской области, к нашему составу подцепили еще несколько вагонов с такими же молодыми солдатами азиатской национальности. Эшелон двигался медленно, с продолжительными стоянками. Железная дорога была перегружена. Но мы не скучали. На длительных стоянках возникали импровизированные самодеятельные концерты. Пели песни, устраивали пляски и танцы под бубен, гармошку, гитару и балалайку. Пристанционные жители и работники станции принимали активное участие в наших весельях. Среди нашей братвы выискались и «шутники», которые были не прочь «на халяву» полакомиться у станционных торговок, так они их хорошо одаривали в знак «благодарности»: ведро с содержимым выливали на голову. Общий смех и хохот - шутник быстро ретировался в вагон и на следующих станциях уже не показывался, боясь осуждения товарищей.

Ближе к государственной границе СССР-Латвия, вечером на одной станций, наш эшелон остановили, всех высадили и увели от станции километра за 2-2,5 в небольшой лес. В вагонах остались только дневальные. Не успели как следует расположиться, раздался гул приближавшихся самолетов. Над станцией были навешаны фонари. Все хорошо просматривалось. Началась ужасная бомбежка. Все вокруг горело и взрывалось. Над станцией стояло кошмарное зарево. Фашистские бомбардировщики сделали свое зловещее дело и беспрепятственно ушли восвояси, не получив ни малейшего отпора. Утром мы появились на станции. Увиденное представилось ужасным кошмаром. Вагоны были разбросаны и валялись как попало, искореженные рельсы дугами смотрели ввысь. Дневальных по вагонам мы не увидели. Их просто не было. Кто был убит, кто был тяжело ранен. До нашего прихода их успели определить, кого куда. Мы были в ужасе от увиденного, пережитой кошмарной бомбежки и потери товарищей. С этой минуты мы почувствовали, что такое война. На железнодорожной станции во всю мощь работали военные железнодорожники. Укладывали новые рельсы, из пригодных вагонов формировали состав, пополняя новыми вагонами. К вечеру все было готово, эшелон был полностью сформирован. На крышах вагонов были установлены легковесные пушки и пулеметы. Эшелон наш вновь двинулся вперед на Запад.

Пересекли бывшую границу Советского Союза и Латвии. На станции Резекне эшелон остановили, нас высадили, и мы пошли пешим строем по Латвийской земле к месту боевых действий. Не успели далеко отойти от станции, как вдруг появились фашистские бомбардировщики, началась очередная бомбежка. Всем было приказано залечь в кюветы дороги и не бегать. На этот раз обошлось все благополучно. Наши Як-40 угнали фашистских бомбардировщиков. Потерь с нашей стороны не было.

По дороге попадались небольшие группы немецких военнопленных. Шли они понуро, смотрели на нас иcподлобья, но с любопытством - на нас, молодых юнцов, необстрелянных солдат. Прибыли в назначенный пункт – штаб армии. Нас быстренько распределили по воинским частям. Ожесточенные бои шли за освобождение города Елгава (Литва) - он имел стратегическое значение как для немцев, так и для советских войск. Немцы готовили на этом плацдарме новое наступление в глубь России, а Советскому командованию важно было во что бы то ни стало овладеть городами Елгава, Каунас, Шауляй и другими населенными пунктами.

Для нас, необстрелянных молодых солдат, эти бои казались концом света. Орудийная канонада, бомбежка с обеих сторон, рев танков, дым, гарь, пыль, взрывы орудийных снарядов и мин. Все померкло во мраке. Солнца не было видно. Все кишело в каком-то кошмарном мраке. Оборона немцев была прорвана, и наши передовые части пошли в наступление. Для развития успеха наступления, и чтобы не дать закрепиться немцам, были введены новые свежие силы, свежие подразделения. И наш 65 пехотный полк 22-ой гвардейской дивизии, и в том числе артдивизион, в котором я стал служить и воевать в качестве артиллериста 45-ой противотанковой пушки. Позже я стал радиосвязистом.

Наш полк отвели на отдых и на новое пополнение. Спустя некоторое время мне представилась возможность увидеть поле сражения под Елгавой. Зрелище было ужасным: искореженные и обгоревшие танки «Т-34» и немецкие тигры и пантеры - все валялись в хаотичном состоянии по всему полю сражения. Также ожесточенные бои происходили по всему фронту Курляндского плацдарма (Курляндский мешок). Немцы упорно защищали свои позиции, не теряя надежды на перелом успеха. Но, увы! Инициатива была на нашей стороне. После каждого ожесточенного боя немцы были вынуждены отступать в глубь Курляндского мешка.

Война для меня закончилась в направлении порта Лиепая (Либава). После войны мне довелось служить в Прибалтике. Время было тревожное. По существу, для нас, солдат, война была и законченной, и в то же время мы находились в боевом положении: днем местные жители были добродушны к нам, а ночью появлялись «лесные братья» и творили злодеяния, убивали ни в чем не повинных солдат и офицеров. Нападали на мелкие подразделения и уничтожали. Взрывали и поджигали действующие предприятия. Мы часто выезжали на прочесывание лесов, но результаты были малоэффективными. По существу, шла незримая война. Были приняты очень жесткие меры по ликвидации бандитских формирований. Из этих районов, где нагло действовали «лесные братья», эвакуировали все местное население и отправляли в глубь России, в Сибирь. Только такими действиями остановили ненужную кровопролитную нелегальную войну. Многие из моих сверстников не вернулись домой с поля брани. Большая часть погибли в ожесточенных боях за Прибалтику. А те, кто остался в живых, были инвалидами войны или больными.

В назидание молодому поколению: «Берегите мир и свое здоровье!"

Я горжусь своим дедом и счастлив, что могу слышать истории о войне из уст своего деда!